Василий «Вайпер» Федорович — молодой екатеринбургский юрист 29 лет, задержанный по подозрению в совершении преступлений по статьям .п.»а, г» ч.2 ст.161 (грабеж, совершенный группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья), п.п.»а, ж, к» ч.2 ст.105 (убийство двух или более лиц, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с целью скрыть другое преступление), п.п.»а, г» ч.2 ст.126 (похищение человека, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия), п.п.»ж, к» ч.2 ст.105 (убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с целью скрыть другое преступление), а также п.»ж» ч.2 ст.105 (убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору) УК РФ.
По данным СМИ, его отец — бывший заместитель прокурора Железнодорожного района Екатеринбурга Сергей Федорович, а мать — профессор Уральской государственной консерватории, автор книг о выдающихся пианистах Елена Федорович. Дед Федоровича, Нариман Чунихин, когда-то был главным дирижером симфонического оркестра Свердловской филармонии.
Сам Василий окончил Уральскую государственную юридическую академию, женился на девушке по имени Любовь, у пары родились двое детей (второй — совсем недавно, в конце июля 2012 года).
В 1930 году Альфред Розенберг опубликовал свой «Миф ХХ века», который стал одной из причин того, почему Розенберга в конце концов повесили по результатам Нюрнбергского процесса. Мог ли он подумать, что и его идеологическое детище, да и в какой-то мере он сам – станут героями мифа следующего века, века двадцать первого? Сложно сказать, что бы сказал старик Розенберг, заглянув в будущее и прочитав эту книгу. Но одно очевидно точно – как и положено мифу, старые идеи в будущем времени зажили своей собственной жизнью, совершенно неподконтрольной и непонятной их создателю.
В этой главе мы поговорим о самом колоссальном надувательстве текущего столетия – мифе о фашизме и современных неонацистах в контексте идеологическом. А именно постараемся понять, что же было истинной идеологией наших героев, и что при этом им приписывали и приписывают.
Очень часто обывательские разговоры о страшных фашистах начинаются с того, что это люди, которым «промыли мозги». Иногда с вариацией на тему того, что мозги молодежи «промывают» старшие, которые плодят страшных зомби со свастикой на лбу, не понимающих того, что они делают и не знающих истории. Много лет я пытался найти как то, чем мозги промывают, так и тех, с кем эта процедура произошла успешно. Поиски успехами не увенчались – да и читатель скажет то же самое, коли уж дочитал до этого места. Как можно было промыть мозги например Адольфу из главы «Еврей посмертно», когда их там никогда не было? Промыть такие мозги, если уж их удалось обнаружить, возможно только например физраствором – в морге, после извлечения оных из твердой черепной коробки. Какой идеологии с фанатизмом следовали М., Виктор или А.? Из аналогий напрашивается только замечательная «Церковь насилия» из одного японского сериала. Ни к одной из сформировавшихся идеологических направлений они не принадлежали.
Тут можно что-то вспомнить о фанатичных бойцах, например, «НСО-Север», ну и отчасти «Фольксштурма». Беда лишь в том, что участвовавшие там люди свой идеологический выбор делали совершенно осознанно. Покойный Нифонтов, например, был совершенно убежденным национал-социалистом, блестящим знатоком истории и полемистом. Средних критиков-обывателей по историческим темам он бы заткнул, наверное, десяток, если не больше, про идеологию и так все понятно.
О чем же говорит ситуация, когда та самая «молодежь» с промытыми мозгами отсутствует, а вместо нее есть либо банды с рудиментарными идеологическими рамками, либо меньшинство эрудированных нацистов? Говорит это о простой вещи: об отсутствии единой сложившейся идеологии, причем отсутствии системном: как целостного понимания основных ее парадигм, так и отсутствия системы агитации и пропаганды. Ниже поговорим о том, что же роль идеологии выполняло реально.
Так вышло, что наиболее активная и авторитетная часть Движения выросла где-то между эпохой расцвета РНЕ и началом эры массового Интернета. Кто начинал в 1995-1998 помнят, что за пределами узкого круга эрудитов общеизвестные ныне вещи были просто недоступны – кроме «Майн кампф», которую еще достать надо было, читать было нечего, и в этой ситуации даже «карантины» РНЕ представляли собой луч света в темном царстве. Во времена, когда развивались события этой книги, за пределами Екатеринбурга легко можно было встретить реликтовых скинхедов – которые могли не знать основ своей субкультуры и не представлять себе вообще никакой идеологии. Широко растиражированный в СМИ миф о «скинхедах, которые чего-то там не знают о истории и идеологии» — как раз отголосок тех времен. Однако именно то первое поколение дало мощный толчок для того, что в будущем станет Движением.
Самые первые идеологические постулаты и «систему ценностей» неофитам-подросткам прививала правая сцена. Сакраментальные «Коррозия металла» и «Коловрат» были слышны, понятны, и идеологически востребованы – напомним, что карьера среднего скина начиналась в подростковой субкультуре, где значение музыки было чрезвычайно велико. В общемировом масштабе движения скинхедов правая сцена вообще имела значительные вес, начиная с жизненного пути Яна Стюарта и Blood&Honor. В тот период даже внешне востребованная атрибутика со шнурками и нашивками как бы намекала на важность демонстрации именно в обстановке концерта, а не в процессе боевых действий. Кому-то хватало песен «Коловрата» для самоопределения в стройные ряды, и далее начинался этап поиска идеологических ориентиров более высокого порядка.
Известное противоречие между сторонниками и противниками национал-социализма в России превратилось в дискуссию между национал-патриотами и национал-социалистами. Движение именно скинов из-за твердой позиции ряда лидеров оказалось практически полностью отнесенным к НС, а национал-патриотическая позиция собрала сторонников относительно легального национализма. Так вышло во многом случайно, да и исключений известно немало – в виде совершенно классических национал-патриотических банд, порой относящих себя чуть ли не к монархистам.
Третье направление конфликта внутри движения оказалось очень предсказуемым. Неоязычники-родноверы и сторонники скандинавского язычества не во всем могли договориться с православными, что повлекло некоторое количество негатива. Примечательно, что в результате закрепился паритет обеих религий, и, несмотря на жесткий экстремизм к врагам, прогрессивные силы движа оказались способны на достаточную терпимость к вопросам веры. Даже на сайтах, посвященных узникам совести напротив фамилии «узника» стоят коловрат или крест – чтобы знать, какой веры тот, кому ты помогаешь.
Четвертое направление противоречий выглядит вообще весьма забавно – между агрессивными сторонниками здорового образа жизни и всеми остальными. Движение никогда не приветствовало наркоманию и алкоголизм, но столкнувшись с агрессивными адептами ЗОЖ многие представители «основы» сильно удивились – бывали анекдотичные ситуации, когда «кто бухает тот не русский» слышали очень авторитетные и уважаемые в Движении люди от несовершеннолетних детей – например за грех распития пива. ЗОЖ-срач лишь набирает обороты, но он скорее добавляет мелких конфликтов, чем способен реально способствовать размежеванию правой среды.
Мощный толчок к идеологическому развитию дал, конечно же, Интернет. Центром прогрессивной мысли стал форум Формата 18, чью деятельность в производстве мотивирующих видео мы уже упоминали. Именно коллекция роликов Ф-18 стала второй после музыки доходчивой формой донесения реальной идеологии до масс. Одновременно с производством готового продукта, существовал огромный форум на том же ресурсе, где были представлены, пожалуй, наиболее интересно мыслящие герои движа тех лет со всей страны.
Это был серебряный век движения скинхедов. Казалось, что еще чуть-чуть – и произойдет тот идеологический рывок, который поведет к новой реальности. Дикая и злая сила, выплескивающаяся на улицы, начинала обретать вполне политические очертания нового национал-социализма. Тогда надежды были связаны с НСО, которое было передовым отрядом объединенных бригад России. НСО сочетало в те годы неплохого полемиста и политика Румянцева (в последствие, правда, замеченного в нехороших делах), яркого фронтмена для юной части движа – Тесака, и гениального лидера автономов-террористов, на долгие годы сложившего базовые принципы и концепты «автономного действия» — Максима Базылева. Было полное ощущение того, что мы смотрим на зарождающийся «третий путь», который реально имеет шансы на политический успех. Пока форумы ДПНИ погрязали в разборках «профессиональных русских» за мелкие денежки и пиар, со страниц Формата буквально несло кровью. Сказанное там очень быстро оказывалось на улицах.
Региональные лидеры Урала особенно не светились там, но – концепции НСО времен расцвета активно обсуждались «в народе». Характерной особенностью стало то, что тут и легальная «околополитика» однозначно смотрела в сторону мрачных ребят с ножами, а не в сторону интеллигентных мужчинок в костюмах. Мне доводилось знать некоторых людей оттуда лично, как за юридические и прочие достижения там знали меня – например тот же Нифонтов, более известный как «Дмитрий Нестеров», автор классической книги, которая многими критиками воспринимается как предшествующая моей. Спустя годы одному из самых необычных знакомств я был обязан тому, как человек передал мне привет от покойного… Максима Базылева. В те годы он вел дела по всей стране, и кровавые посевы будущих «автономов» после его смерти остались далеко не только в виде НСО-Север, как это пытаются представить правоохранительные органы.
Тем не менее, судьба этих людей не привела их к тому успеху, который они для себя готовили. Первым со своей задачей не справился Румянцев, который позволил возникнуть междоусобице в НСО. После которой бешено популярный у молодежи «Формат-18» и Тесак оказались по разные стороны баррикад с тем же Нифонтовым, который в партийных делах придерживался едва ли не средневековой морали.
Потом – начало сжиматься кольцо вокруг «автономов», которые оказались не готовы к существованию без политического «центра». Погиб Базылев, покончил жизнь самоубийством Нифонтов, пострадала часть боевиков, действовавших относительно открыто – «дело НСО-Север». Национал-социалистический вектор классического типа – под красно-черно-белым знаменем, так и не дал более ярких героев и лидеров, и практически полностью лег в основу концепции политического терроризма. Фюрера так и не нашлось.
Всегда было очевидно, что путь «автономов» и ячеек смертников-террористов подходит далеко не всем. Идея объединения под флагами «НС-скинхедов» утрачивала историческую актуальность, и на передний план начинали выходить новые проблемы и новые герои. В национализм пришло поколение, которое никогда не брилось налысо, а знакомство с этой темой начинало в неплохом спортзале. Камуфляжу и берцам такие предпочитали подлинные «котируемые» бренды. Эта молодежь встретилась с представителями старшего поколения, зачастую отошедшими в околофутбол – и с гипертрофированно развитым националистическим Интернетом и блогосферой.
Одновременно с этим прошли первые резонансные процессы по ультраправым, и за решеткой на пожизненные и долгие сроки оказался ряд крайне харизматичных лидеров, которые продолжили заниматься своим делом как на тюрьме, так и передавая ценные указания на волю. Это имело три группы последствий.
Во-первых «узники совести» стали центром новой идеологии, и своеобразным знаменем, объединившим все направления Движа. Помощь им стала аккумулировать средства в «общак», а слова тех же Николы Королева и Никиты Тихонова приобрели чрезвычайный вес на воле. Новая мифология требовала новых героев и новых святых – какими стали «военнопленные» в тюрьмах и некоторые павшие. Так Дмитрий Боровиков стал примерным аналогом Хорста Веселя после смерти. Находятся даже такие, кто бьют себе его профиль в качестве татуировки. Те же «узники совести», кто сел давно, отсидел и вышел на свободу – оказались очень нужны в качестве признанных лидеров и авторитетов для нового Движения.
Во-вторых, и на тюрьме, и на воле Движение очень плотно встретилось с криминалом. Это нередкое явление – именно так дела обстоят, например, в Сербии, ну а в России многие лидеры «бригад» пошли к успеху во взрослом криминале. Презрение к человеческой жизни, нечеловеческая жестокость и умение годами выживать в условиях жесткого преследования привели к появлению формата правого криминалитета. Например, бригада А. во времена своего расцвета делала первые шаги в этом направлении – а вообще вектор имел гораздо больший потенциал, чем это кажется рядовым «диванным националистам».
А в-третьих, стало реальностью появление в тюрьме «белой масти» — правых заключенных, представляющих пока слабое подобие того же «Арийского братства» тюрем США, но крепнущих с каждым днем. Излишне говорить, что возможным это стало благодаря появлению мощного «общака», за пополнением которого внимательно следят ключевые люди, а кинуть туда денег может любой националистически настроенный дурак – это не требует ни смелости, ни усилий.
Новая реальность стала полной неожиданностью для государства и общества. Как уже говорилось, из всех активных персонажей Движения демонизированные СМИ скинхеды, пожалуй, являлись наименее опасными.
У Урала в делах праворадикальных всегда была ярко выраженная специфика. С одной стороны, тут никогда не было и тени столь мощных структур, как в Москве и Питере, а с другой – очень во многом местные деятели опережали своих столичных коллег.
Речь о том, что если в столице «идейной» части правых предстояло до криминала дорасти, то на Урале очень многие люди и коллективы из аполитичного криминала, собственно говоря, и выросли. Богатейшие традиции Уралмаша и мрачных рабочих окраин воспитывали людей, которые понимали как правильно устроена жизнь буквально с молоком матери – а Движение лишало их каких-либо тормозов и прививало навыки выживания. В соответствии с известным диалектическим принципом, с чего начинался путь человека в движе после некоторого периода идеологического отрицания криминала возвращало его туда же, но на новом уровне понимания вопроса. Единственной уральской спецификой было то, что если в Москве правая тема вокруг «фирм» имела порой криминальный оттенок, то на Урале это скорее организованная преступность перенимала «правый» вектор мышления.
В результате всего этого идеология заметно упростилась, а идеологические рамки – расширились. Потерял политическую актуальность бытовой антисемитизм, ушли в прошлое повязки со свастиками, пропали в небытие бородатые проповедники премудических доктрин. Новое поколение выбрало лица скрытые капюшонами, одежду Thor Steinar, спортивную обувь и необходимый минимум идейных убеждений. Реальной основой идеологии стало четкое разделение общества на «своих» и «чужих», причем этот водораздел соблюдается обеими сторонами. Идеологический вакуум для некоторых заполнил пресловутый здоровый образ жизни, для кого-то – футбол и околофутбол, для многих – спорт. При этом сохранялось и сохраняется мышление в едином политическом русле – они такие разные, но все-таки они вместе.
Со стороны многим кажется, что массовый движ отошел в прошлое, и лишь тени былого величия из времен «Пресс-бара» можно наблюдать на улицах и концертах. Однако это не так – люди просто выросли. Правые спортзалы, концерты некоторых групп и спортивные турниры как бы вывели вопрос в тень, но одновременно с потерей в количестве произошло заметное улучшение качества бойцов и структур. Сейчас любой правый турнир по рукопашному бою показывает качественно иной уровень людей – в 90-е и ранние «нулевые» даже средний уровень этих турниров показывали единицы.
Зарождается и связанный с этой темой бизнес – и клубы, и одежда, и спорт, и многое другое. Наблюдать за этим достаточно интересно: как изначально деструктивные банды стали ядром для вполне созидательных явлений.
Впереди, как показывают события последнего времени, эпоха очередных перемен – и мы не знаем, как слово наше отзовется и к чему приведет развитие идей правого направления. Кто-то думает про «уличную политику» и тысячи парней в респираторах и капюшонах, ориентированных на простую и доходчивую команду «фас»; кто-то – мыслит по поводу какой-то иной политической реальности.
Важно то, что точка зрения о какой-то идеологии, которой нацики или нацикам промывают мозги – оказалась мифом, а порой и откровенным враньем. Все гораздо сложнее, и те, кто толкают эти мысли с экранов и страниц печати видимо не понимают, что будет – если такая идеология действительно появится. Пока что даже существование некоторых базовых фундаментальных основ для всего Движа уже чревато большими проблемами для государства; ну а если вспомнить про борьбу с экстремизмом, то нетрудно догадаться, чем это может обернуться.
Пока что важно понять, что прах исторического фашизма и нацизма не более чем прах – а по Европе бродит призрак чего-то совершенно нового. Каким оно будет – станет ясно достаточно скоро. Или не станет – что тоже вполне вероятно, если белая европейская цивилизация загнется совсем.
