В телепередачах с криминальными сводками и т.п., хорошо известен примерно такой сюжет: безработная наркоманка устраивает истерику работникам социальных служб, «отбирающим» у неё захиревшего, голодного, вшивого ребёнка. Сцена крайне мерзкая! Трудно вообразить и что-либо более тошнотворное, чем патриотическая бравада того хиляка, валяющегося между этажами в луже мочи, который однажды целый год имел обязанность чистить картошку и стирать носки дагестанцам, а теперь «накатывая» по известным праздникам, чувствует себя настоящим мужиком, чуть ли не ветераном боевых действий.
Брезгливое содрогание и праведный гнев – вот что вызывают подобные ретенции высоких чувств в нижайшей атмосфере грязи и вырождения. Бьёт по глазам их вопиющая неловкость и неуместность. Не комично, а кощунственно звучат в таком контексте священные слова «семья», «мать», «мужчина», «воин». Хочется, чтобы уж лучше деграданты полностью порвали все нити, так или иначе связывающие их с миром нормальных людей, и не порочили своим уродством звание человека.
Глобальное опошление, являющееся предвестником глобальных потрясений и перемен, постигло все сферы жизни общества, не обойдя и контр-культурные, нонконформисткие течения. Фальшивость и поверхностность всюду. И вот уже вместо салютов открытой ладонью – «зиги», вместо свастик – «свастоны», вместо имперских флагов – «имперки»…
Опошлено сегодня, вывернуто наизнанку, скомпрометировано и дискредитировано звучное некогда словосочетание «Русский Мир». Однако когда мы говорим об опошлении именно этого понятия, вряд ли возможно кивать на всеобщее вырождение в рамках постепенного «Заката Европы». Здесь мы имеем слишком уж откровенно срежиссированное явление, ответственность за которое лежит на вполне конкретных структурах и личностях.
***
Та манкуртова деформация сознания, та потеря лица русского народа, результаты которых мы видим сегодня – само собой, не одного дня дело. Трагедия, имевшая поистине планетарный масштаб, началась ещё в начале прошлого века, когда, как точно отметил Уинстон Черчилль, корабль России пошел ко дну, уже имея перед собой на горизонте гавань.
Именно тогда началось планомерное истребление законных правообладателей бренда «Русский Мир», дабы в дальнейшем отрыжка нации, вместе (а часто и во главе) со своими братьями по духу из представителей покорённых русским народом этносов, могла вероломно присвоить себе не только материальные блага, но и имя русских.
Большевицкий переворот 1917 года дал старт не только перекройке настоящего, уничтожению будущего, но и тотальной ревизии прошлого России. Оно обязательно подлежало подгонке под большевицкие схемы, по тому, что именно через прошлое должна была обосновываться неизбежность триумфа советской власти и то, что Советы являются великим благом.
Варлам Шаламов писал: «С первой тюремной минуты мне было ясно, что никаких ошибок в арестах нет, что идет планомерное истребление целой «социальной» группы – всех, кто запомнил из русской истории последних лет не то, что в ней следовало запомнить».
Оруэлл пророчествовал задним числом – всё, о чём он писал, коммунисты к тому времени уже проделали или проделывали.
Самое страшное и далеко идущее последствие трагедии 1917 года для России и истинных русских – не миллионные жертвы в лице лучших сынов Отчизны, даже не полное крушение государства и утрата власти на родной земле, а нечто неизмеримо худшее – кризис самоидентификации, потеря исключительной прерогативы называться русскими, права на это самоназвание, которое так бесцеремонно присвоили себе чуждые по крови и духу самозванцы с принципиально другим менталитетом. Именно поэтому советское иго «горше татарского».
Национал-мародёрство путинской эпохи является лишь развитием тенденции, заложенной Сталиным. Не случайно эти имена всё чаще звучат рядом. Именно при Сталине, ввиду окончательного истощения сил русского сопротивления, для советских возникла возможность застолбить за собой имя русских. Именно тогда, по признанию объективных историков, на костях русского кулачества, купечества и офицерства родилась новая русская нация, во всём противная старой. Родилась от случки вековых поддонков русского государства со сталинским ампиром.
О произошедшем в 1917 году, мало кто вспоминает сегодня, вернее мало кто способен и желает давать этому адекватную оценку. Ресурсная Федерация делает всё для того, чтобы заретушировать важнейший перелом в нашей истории, исказить его смысл.
Например, лишь совершенно наивный человек может считать, что причиной отмены празднования дня Октябрьской революции было вдруг резко возникшее среди кремлёвских небожителей неприятие и осуждение этой революции. На самом деле всё сугубо утилитарно – убрали раздражитель с глаз долой, не дожидаясь пока население инициирует реальный пересмотр результатов революции.
Мимикрия – не слишком большая цена сохранения сердцевины, сущности.
Только глупый и наивный человек думает, что маркером советской власти является стремление сохранить коммунистическую символику, топонимику, памятники Ленину и т.д. Это желательно, особенно для ортодоксов, но если будет необходимо, то ради физического удержания у кормила власти большевики даже мавзолей сломают, а к глорификации русских царей они пришли ещё в 30-х годах!
Советская власть никуда не делась, но будучи вынужденной строить социализм в отдельно взятой стране, она переродилась. Уже многие десятилетия ведущей идеологической парадигмой советской власти является идеология так называемого «национального примирения», предполагающая слияние красных и белых в некую розовую субстанцию на службе её монструозного государства, претендующего являться одновременно наследником и Российской Империи, и СССР, то есть убитого и убийцы.
Слова о том, что пора бы прекратить гражданскую войну, зазвучали из уст большевицкого руководства ещё с начала 20-х годов XX века, так, что сегодняшние караул-патриоты не изобрели ничего нового. Только если раньше условием такого мира ставилось безоговорочное признание всех завоеваний революции, признание советской власти единственно легитимной, то теперь это же самое формулируется несколько иначе: предлагается признать сохранение существующего порядка в стране меньшим злом, единственным способом уберечься от «ещё пущих несчастий для России».
Можно даже сказать, что именно такие разговоры о самоценности государственной целостности и патриотизме в отношении РФ, а не прямая пропаганда марксизма и социализма, сегодня отличают самых кондовых большевиков. По тому, что государство – это не территория и не цветные тряпки на палках. Государство, в чём мы, русские, прекрасно убедились за годы прошедшие с Перестройки – это даже не идеи, провозглашаемые с высоких трибун, а конкретные люди, стоящие у кормила власти. И если люди правящие государством – кровь от крови и плоть от плоти отпетая большевицкая мразь, которую никто отнюдь не расстрелял и не люстрировал во время так называемой «Перестройки», двуличные, лицемерные узурпаторы, палачи, убийцы и душители, вся подноготная которых показывает, насколько чужды они всего русского, то к чёрту это государство, как бы оно не называлось и в какие бы мундиры не одевало своих сатрапов!
***
Проклятое советское государство успело не только промыть мозги миллионам людей, но и обманным образом многократно втянуть их в свои кровавые игрища, так, что мы имеем сегодня огромное количество советских рабов, искренне уверенных, что сражались за Россию и русский народ.
Как ложь порождает ещё большую ложь, так и с самообманом. Одна уступка цепляет за собой другие. Большинство населения уже давно и безвозвратно запуталось в советской информационной паутине, а окружающие нации лишь подыгрывают, сознательно или нет, кремлёвским плутам, в 99% случаев ставя знак равенства между россиянами, русскими и советскими. И чем дальше история уводит нас от страшной даты Октябрьского переворота, тем сложнее становится вести русскую белую реконкисту. Ведь вербовать своих сторонников русским антисоветчикам в любом случае приходится среди людей, в чьих семьях уже смутно помнят боровшихся с советской властью (если таковые ещё были в роду), но зато хорошо знают тех, кто пострадал за советскую власть – от немцев ли, от чеченцев ли, а теперь ещё и от украинцев. Страшно то, что, как выше было сказано, пострадав за власть советских кровопийц (то есть, всё равно, от неё, если зрить в корень), чаще всего эти люди искренне уверены, что жертвовали ради русского народа.
Увы, не только советчина стремится подделаться под русскость, но имеется и обратная тенденция – сломленные русские люди стремятся компенсировать своё глобальное историческое поражение приданием советчине вида русскости, что хорошо можно сейчас наблюдать на примере Донбасса.
Явление подмены советчины воображаемой русскостью в сознании масс – один из решающих аргументов вот уже которой волны сменовеховства. Соблазн махнуть рукой на прошлое, и вместо уничтожения советской власти броситься доводить её русификацию до, казалось бы, логического предела, когда в ней не останется ничего советского – всё сильнее. И это страшно!
Страшно, что люди не понимают: сколько не прихорашивай труп – он не оживёт, так же и каннибальская сущность большевицкого режима остаётся прежней, сколько бы тостов за русский народ ни поднимали его вожди.
Страшно, что у русских, при таком подходе, никогда не будет своего дома, где они были бы полноправными хозяевами, гордыми за своё прошлое, ибо нельзя гордиться тем, как выслуживался перед грабителем, получая с барского плеча у тебя же отобранное!
Страшно, что русским, при таком подходе, может никогда не довестись отмстить советской нечисти за всех ею убиенных и заморенных!
***
В настоящую минуту, как это всегда случается в советском государстве-концлагере перед лицом внешней угрозы, власть усиленно демонстрирует населению, что между исторической Россией и их ублюдочной пародией существует полная преемственность, а существование людоедского СССР, чьим порождением они являются – это лишь один из периодов в истории «нашей страны». Лучшим или худшим признаётся тот период – это не столь и важно, если человек считает Россию и СССР – суть одним и тем же, только в разные времена.
Теперь, в рамках нового, уже завершающего, витка обкрадывания русской идентичности советским сбродом, водить доверчивых русских дураков за нос стало намного проще: оккупанты земли русской уже практически полностью отринули свою исконную коммунистическую атрибутику и присвоили последние, доселе незапятнанные ими наши символы, вплоть до того, что стали ставить памятники героям Первой мировой и выносить на официальных мероприятиях чёрно-жёлто-белые флаги.
Внутри всё та же совковая серость, бездарность, подлость, грязь, пакость, а обложку сменили.
Более того – из уст первых лиц государства и официальной машины пропаганды в адрес ранних большевиков, являющихся отцами-основателями РСФСР, льются потоки уничтожающей критики. Именно с ними сравнивают сегодняшних оппозиционеров, обвиняя в подрыве государственных устоев, предательстве национальных интересов и прочем.
Ясно, что делается всё это неспроста. В Кремле уже давно почувствовали необходимость найти замену концепции Коминтерна. Альтернативу ему, неспособная к оригинальному творчеству псевдоэлита, привыкшая пользоваться исключительно чужими трудами, могла найти только в вытащенном из чулана «Русском Мире».
Под его знамёнами, с лозунгами «Русская весна» и «Русский марш», лубянковское зверьё и полезло с войной на украинцев, грозит кулаком и оскорбляет белорусов, шантажирует атомной войной весь земной шар.
В этой ситуации, наблюдая, как колоссальная машина одного из мощнейших государств мира шутя стирает в порошок все наши мечты, перечёркивая, вернее, выхватывая из наших рук все результаты многолетних усилий по воскрешению русского национального самосознания, хочется беззвучно зарыдать, как персонаж американского блокбастера «Без лица». Аналогия полная: враг не только разрушил наш дом, открыл на нас охоту, но теперь ещё и, украв наше лицо, пользуясь чужим именем, истребляет наших друзей и трахает жену.
Враг, имитируя русскую националистическую риторику, повернул наше оружие против нас же самих. Преподносит нас беспринципными наёмниками и предателями Родины, способными только на разрушение, сам же теперь не гнушается критиковать мультикультурализм и толерантность, заявляя на международных форумах о своей приверженности традиционным ценностям. Он цитирует Ивана Ильина, даёт своим краснознамённым бандам названия полков петровской гвардии, даже одевает в белогвардейскую форму своих диверсантов.
Всё это транслируется день и ночь в миллионы домов россиян, заполонило (как в своё время и бред про «внуков Суворова – детей Чапаева») всё доступное информационное пространство. Всё насквозь фальшиво, топорно, шито белыми нитками, однако действует! Особенно неотразимо – на зарубежного слушателя.
И чем плотнее советская гнусь обматывается русскими знамёнами, тем невероятнее выглядит возможность усвоения рядовым россиянином подлинной русской традиции, её эстетики и смысла. По тому, что лишь прямое столкновение со всем наследием советизма разом, включая и его «русские» редакции, может позволить ментально подключиться к подлиннорусскому эгрегору.
Именно этого столкновения хотят избежать всесмесительные (провозглашающие единение белых и красных «ради блага нации») националисты, сознавая, что при размежевании русских с советскими, неизбежно уменьшится та территория, которая в их больном воображении всё ещё видится вотчиной русских, хотя на деле уже давно – собственность засевших в Москве безнациональных вурдалаков.
Территория и поголовье (словом всё то, что измеряется в количественном отношении) для розовых националистов-количественников – это те ценности, ради которых они готовы примириться с любой профанацией русского имени, принять как норму самое потрясающее вырождение, постигшее русский народ. Ну а уж переступить через трупы всех наших мучеников – это для них вообще не проблема.
***
Вернёмся к понятию «Русский Мир». Зная, кто сегодня стоит за популяризацией данного бренда, можно усомниться в том, что это словосочетание имеет какие-либо исторические корни и вообще реальный смысл. Интернет сообщество уже породило множество шуток, из которых самой остроумной является то, что путинский «Русский Мир» – это такой тяжёлый наркотик, приняв который, человек начинает галлюцинировать величием Россиюшки, славить Путина и так далее.
Но, конечно же, Русский Мир – не выдумка, не плод воображения старого чекиста. Отрицать его реальность всё равно, что отрицать существование англо-саксонского, романского мира и т.д.
Вот только аутентичный Русский Мир, канувший в прошлое, или вернее сказать – отступивший в другое измерение, вместе с исторической Россией, отличается как небо и земля от того советского суррогата, на защиту которого нам сегодня предлагают класть последние здоровые клеточки русского народа.
Какое бы широкое, или наоборот узкое значение ни вкладывалось в это понятие, оно всегда было связано с высочайшей культурой, являющейся органичной частью европейской традиции. Недаром главнокомандующий Русской Армии барон Врангель писал, что белые воины, сражаясь с большевизмом «…боролись за устои счастья человеческого, за отдаленные очаги европейской культуры».
Уже знания одного этого достаточно, чтобы понять, насколько противоположен былой Русский Мир современному, где депутаты Государственной Думы на полном серьёзе предлагают запретить слова западного происхождения и возмущаются, что у статуи Аполлона видны гениталии.
То, что считалось Русским Миром до революции, не имело задач вроде интеграции отсталых народов и тем более
– шантажа несговорчивых соседей. Это было не инструментом политиков для нагнетания истерии в обществе, а скорее самодостаточной формой жизни, излучающей тёплый свет уюта и благоденствия. Без всякого нажима, одним лишь естественным обаянием притягивал Русский Мир в свою орбиту самых разных людей ещё с древних времён и до самого 1917 года – греческих богомазов, итальянских зодчих, немецких пушечных дел мастеров, швейцарских лекарей, французских гувернёров, которым в огромной северной стране открывался настоящий Клондайк. Пристально изучая русскую историю, подмечаешь некий магнетизм, который влёк в Россию горячие головы со всей Европы. Особо он проявился после преобразований Петра I, но легендарный князь Довмонт Псковский, очевидно, почувствовал что-то такое ещё в средневековье.
Не будучи русскими по происхождению, новые люди очень быстро вливались в то, что можно было назвать Русским Миром, а через несколько поколений становились неотделимой частью русского народа – Лермонтовы, Фонвизины, Пестели, Ширинские-Шихматовы, Рерихи и т.д. Несть им числа! Здесь нет ни удивительного, ни уникального – в большей или меньшей мере это свойственно всем подобным крупным государствам, а прежде всего Римской Империи, преемственность с которой столь часто стремились подчеркнуть русские монархи.
Вовлекались в орбиту Русского Мира и целые народы. Что уж скрывать, не всегда мирным путём, но на фоне иных империй – Британской, Испанской, Османской, политика России была достаточно мягкой, о чём всегда, кто с гордостью, а кто и с негодованием, писали русские философы и публицисты.
Существование Русского Мира в некотором смысле есть даже более объективный факт, чем существование русской нации. Вся история Руси-России – калейдоскоп вовлечения в орбиту имперской политики новых и новых земель, народностей, бесконечный приток во властную элиту свежей крови.
Собственно и основание русского государства связано с тем, что в одну точку сошлись пути славянских и финских племён, объединившихся под началом скандинавских князей-варягов. Русской нации ещё не было, но Русский Мир уже делал первые шаги под сенью мечей дружины Рюрика.
Не секрет, что последний русский Император в дни Февральской революции, когда на кону стояла судьба династии и страны, получил верноподданнические телеграммы с предложением своих услуг по подавлению мятежа лишь от двух командующих корпусами: графа Келлера и хана Нахичеванского. Да и вообще, изучая историю Гражданской войны в России, поражаешься обилию нерусских фамилий среди участников. Речь не только о красных – с этими всё и так понятно, но и о белых, безусловно воевавших за Русский Мир. Там царил не меньший интернационал!
Однако какие люди подбирались, как они смотрели на Россию! Сравните тех же Трушневича и Конради с бежавшим от налогов Жераром Депардье и покупным чемпионом Виктором Аном!
Александр Рудольфович Трушневич – словенец, родившийся в Австро-Венгерской империи. С детства интересовался русской культурой. Любовь к России, по его воспоминаниям, сформировалась под впечатлением от рассказов деда. Во время Первой мировой войны, пытаясь пробраться в Россию, Трушневич добровольно записался в австро-венгерскую армию, требуя отправки на фронт. В июне 1915 г. в Карпатах, в числе многих военнослужащих-славян, с большим риском для жизни перешёл на сторону Русской армии. Воевал в составе Корниловского ударного полка, выступив с полком и на Гражданскую войну. Позже – один из руководителей НТС, служил в ВС КОНР.
Казалось бы, человек вовсе не обязан был вступать в войну на стороне России, а потом, когда дело казалось проигранным, много раз мог, что называется, «сойти с поезда», отмежеваться. Тем не менее, он выбрал Русский Мир и был верен однажды избранному пути.
Морис Морисович Конради – сын осевших в России швейцарцев, племянник тогдашнего «шоколадного короля», купца 1-й гильдии Виктора Конради. Хотя его историческая родина сохраняла в Первой мировой войне нейтралитет, в 1914 году Морис Конради решил, что должен пойти на фронт добровольцем и воевать за Россию, для чего понадобилось разрешение Императора Николая II, поскольку Конради оставался
гражданином Швейцарии. Был ранен, награждён орденом Святого Георгия IV степени. Окончил офицерскую школу в Петрограде в 1916 году, воевал на Румынском фронте, откуда в составе отряда Дроздовского отправился в легендарный поход из Ясс на Дон. Во время красного террора лишился отца (умершего после избиения в ЧК) и дяди, а так же одного из братьев. Кроме того, его тётя была убита грабителями. Прошёл с Дроздовским полком всю Гражданскую войну. Галлиполиец. Наиболее прославился тем, что находясь уже в эмиграции, убил советского дипломата В. Воровского. Русский поэт Бальмонт упоминает этого воина в стихотворении «Буква «Ка»», содержащем, что примечательно, только одну славянскую и ни одной собственно русской фамилии:
Люба мне буква «Ка», Вокруг неё сияет бисер.
Пусть вечно светит свет венца Бойцам Каплан и Каннегисер.
И да запомнят все, в ком есть Любовь к родимой, честь во взгляде, Отмстили попранную честь Борцы Коверда и Конради.
Если открыть «Дроздовцы в огне», самое пронзительное произведение на тему Белой борьбы русского народа – русских фамилий среди героев в малиновых фуражках найдётся едва ли больше половины. Во всяком случае, если ориентироваться на распространённое сегодня (безусловно превратное) понимание русских фамилий, согласно которому они должны кончаться исключительно на -ов, -ев, -ин, -ых, то уж точно меньше. Дроздовский, Жебрак, Димитраш, Туцевич, Петерс, Манштейн, Ковторадзе, Рипке, Китари, Вербицкий, Ковалевский, упомянутый уже Конради, да и сам Туркул!
Всё это сказано не к тому, чтобы принизить роль этнических великорусов в Белой борьбе. Просто эти факты нужно было привести, дабы показать на примере Гражданской войны, этой последней схватки Русского Мира, насколько он был реален и действительно распространялся много шире пределов одной только великорусской народности.
Именно ввиду значительности того места, которое Русский Мир занимал в мировой истории, могло существовать такое примечательное явление: в Первую мировую войну против Германии на стороне России самоотверженно сражалось огромное количество этнических немцев. Все они считали себя русскими патриотами. Это не смотря на то, что в обществе с самого начала войны очень почувствовались антинемецкие настроения, дошедшие до того, что Санкт-Петербург был переименован в Петроград. Многие из них продолжили потом воевать на стороне белых. Яркие примеры – барон Врангель и барон Унгерн-Штернберг.
Никакого русского коллаборационизма в Первую мировую войну не наблюдалось. Зато во Вторую мировую ситуация сменилась на прямо противоположную – один миллион русских на стороне Германии и практически никакого коллаборационизма со стороны немцев.
Можно с определённостью сказать, что же именно сломалось между мировыми войнами XX века: сломался Русский Мир.
***
Если сравнить национальный состав того, дореволюционного, аутентичного Русского Мира с современным скопищем, в отношении которого Путин рекомендовал «почаще употреблять это словосочетание», то несоответствие ударит по глазам.
Хотя и до советской оккупации Россия испытывала определённое влияние Востока, а некоторое количество азиатов инкорпорировалось в, так сказать, Русский Мир, но даже в половецкие и татаро-монгольские времена это не происходило в таких масштабах, чтобы могло поставить под сомнение принадлежность России к Европе. В расовом, культурном, экономическом отношении мы всегда были ближе к Западу, чем к Востоку. По сути единственное, что отделяло русских от остальных европейцев, так это, как ни странно прозвучит – христианство, ибо исповедовали мы его в том «православном» варианте, что нашептала нам умиравшая Византия.
Однако произошедшее после 1917 года нельзя даже назвать прыжком в Азию. Восток, Азия – это всё-таки другая, но культура, причём часто – великая. В отношении советизации куда более правильно говорить об одичании, озверении, оскотинивании.
В результате революции страну покинуло более миллиона человек наиболее образованного слоя, не говоря уже о том, сколько погибло в годы войны и красного террора, сгинуло в лагерях. Страна отгородилась от всего цивилизованного мира и жила на положении осаждённой крепости, реализуя в невиданном историей масштабе болезненные фантазии великих утопистов.
Буквально за несколько лет все те, кто был ничем – стали всем. Они расстреляли, раскулачили всех хозяев страны, разрушили памятники старой России, осквернили могилы, переписали историю, исковеркали язык, обезобразили даже орфографию и вырастили несколько поколений ничтожных Иванов, не помнящих родства.
Свет русской цивилизации погас. Возможно, навсегда.
«Русский Мир», поднимаемый на знамя хозяевами Кремля, есть не что иное, как новый большевицкий проект, обнаруживающий деградацию даже по сравнению со своим предшественником – Коминтерном, и противопоставляемый теперь уж даже не «загнивающему Западу» старосоветских карикатур, а украинской «киевской хунте».
Кто его друзья, каков его культурный горизонт? Товарищ Киселёв отвечает: Армения, Боливия, Зимбабве, Сирия, Венесуэла, Судан, Никарагуа, Казахстан, Куба, КНДР и, пока ещё, Белоруссия. Китай – если снизойдёт. По тому, что уровень Поднебесной – это уже заоблачная высь для Ресурсной Федерации.
Пушкин, Лермонтов, Толстой, Мережковский, Глинка, Римский-Корсаков, Стравинский, Дягилев – это всё величины мирового масштаба из прошлой, досоветской эпохи. Можно, конечно, прикрываться этими и другими именами, сколько угодно долго, но трудно скрыть от умного человека факт отсутствия на протяжении десятилетий какого-либо культурного экспорта из Ресурсной Федерации. Современному «Русскому Миру» нечего предложить свету кроме порнухи, которую снимают кавказцы в Питере.
Путинский «Русский Мир» убог во всём. Он не созидателен. Углеводороды, основное его богатство, есть полезное ископаемое, которое требуется лишь добыть. Всё же остальное, будь то электроника, автомобили, бытовая техника, одежда и так далее – либо ввозится, либо создаётся по западным лицензиям.
Неконкурентоспособность, отсталость – вот визитная карточка страны-бензоколонки.
И это не удивительно, учитывая то, что языком нового «Русского Мира» является мат и блатная феня одесских притонов, а национальным фольклором – песни Кобзона, Любэ, Михаила Круга и всё та же одесская «Мурка», с известностью и популярностью которой, на всём протяжении истории советского государства, близко не сравнится ни одна другая песня.
Праздники «Русского Мира» – искусственные, мрачные и гнетущие для настоящих русских, все чиновно-бюрократические, из СССР, а вовсе не народные. Характер – прямая противоположность исконно великорусского. Во-первых, жестокосердие, в том числе к своим, которых можно подставить, бросить, от которых можно с лёгким сердцем отречься и даже не вспоминать никогда: «она утонула», «это не наши солдаты». Во-вторых – зависть и чёрная неупоимая злоба на весь свет, характерная для ментальных рабов. В-третьих – это напыщенность, бахвальство, кичливость восточного базара, наглость моськи, лающей на слона. В-четвертых – навязчивость и панибратство пьяницы.
Это, увы, не привычки, от которых можно избавиться, а базовые черты, определяющие менталитет. Причём добрая часть советских националистов вполне откровенно культивирует этот образ. Такая, мол, их «загадочная русская душа», будь она проклята!
Пропагандисты Кремля говорят о «Русском Мире» как о трансгосударственном сообществе, и именно это в нём ценно для власти. Но, в сущности, всё достояние, которым мог бы похвалиться нынешний путинский «Русский Мир» за пределами РФ – это вымирающие и практически уже растворившиеся в местной среде потомки эмигрантов, выброшенных на чужбину смерчем большевицкой революции. Однако вносятся они в умозрительный реестр совершенно без учёта их отношения к остальной части этого мира (далеко не все потомки эмигрантов утеряли свой нюх и оставили свою непримиримость). На остальное, за единичными исключениями, смотреть без содроганья невозможно, так как знание русского языка (убогое, если не сказать фиктивное) является здесь единственным критерием для зачисления «в строй». Куда там африканским выпускникам РУДН и гастербайтерам из Туркменистана до остзейского дворянства и корниловских текинцев!
Не стоит обманываться и на счёт бывших советских республик – то исчадие советской лаборатории, которое призывают отстаивать на Донбассе вербовщики смерти, не имеет ни малейшего отношения не то, что к Русскому Миру в его подлинном смысле, а даже к пресловутой «ярусскости» подмосковных турникменов, от которой там есть только нежелание что-либо изучать. Весь идеологический багаж, весь культурный код донбасских гопников, а равно и прибалтийских собратьев – это ностальгия по СССР, антифашизм и блатные понятия.
***
Восточная Европа переживала немало катаклизмов, и каждое крупное потрясение непременно оставляло свой след, на столетия предопределяя пути развития огромных территорий. Великое переселение народов, монгольское нашествие, коммунизм…
Понять перспективы возрождения истинного Русского Мира в XXI веке можно лишь правильно расценивая всё, что произошло с нашей страной и нацией в веке предыдущем. После двухсотлетнего периода почти сплошных блистательных побед, русские были низвергнуты с небес в преисподнюю, проиграли последовательно: Русско-японскую войну, Великую войну, 1-ю Русско-советскую (Гражданскую), 2-ю Русско-советскую (являющуюся частью Второй мировой). Вся национальная элита истреблена или рассеялась в изгнании, все старые связи, все друзья подлинной России и симпатизанты Русского Мира давно вымерли или отвернулись. Русские фактически сошли с большой исторической арены, на их место взошли советские.
Спустя столетие после большевицкого переворота, мир не может стать прежним. Точка невозврата для Российской Империи и Русского Мира осталась далеко в прошлом, вероятно в начале 1920-х, с отступлением Белых армий, как известно, никогда не вернувшихся на Родину.
Сегодня грезить о скором возвращении былой притягательности Русского Мира и прежней конфигурации его – даже более нелепо, чем в конце XIII века мечтать о возвращении к домонгольскому состоянию.
Оттого-то русское национальное движение и терпит неудачи, что ставит изначально нереальные цели. Сравните количество и качество русских в 1914 и 2014 годах! Фактически мы давно уже стали малым народом, а всё никак не можем избавиться от мессианских замашек.
Революция разделила столь же многое, сколь перемешала. Хотим мы того или нет, но возникшие на периферии бывшей Российской Империи национальные государства уже состоялись как факт, причём наиболее сильные и жизнеспособные из них кровью заплатили за своё право быть самостоятельными и независимыми.
Крупной ошибкой в годы столь тяжёлой болезни русского народа было бы пытаться вовлечь в свои объятья тех, кто не стремится к этому. Русским следует припомнить мудрость предков: насильно мил не будешь!
Уже в начале XX века такой нерациональный подход стал неуместен и сыграл негативную роль в судьбе русских Белых воинов, которые, стремясь сохранить Россию в дореволюционных границах, в итоге потеряли всю страну. Ныне же и вспоминать о таких претензиях есть чистое безумие.
Не следует ли сначала озаботиться институционализацией и обретением хоть какой-то субъектности по месту своего проживания? Ведь проблемы здесь серьёзней некуда.
Покуда русские не имеют политических прав на великорусских землях, покуда тянут ярмо оккупационной чекистской власти, покуда не будут исцелены на теле нашей Родины струпья советчины – всякие разговоры о «Русском Мире» применительно к современности будут оставаться лишь прикрытием агрессивной внешней политики русофобского режима, фигурой речи, ситуативно используемой для пропаганды.
Империя напоминает капустный кочан – без здоровой крепкой завязи, не к чему прирастать всё большему количеству листьев. Русским националистам нельзя забывать, что смута началась не в Киеве и Вильно, а в столице России – Санкт-Петербурге. Русское же самосознание находится в таком глубочайшем кризисе, что следует думать не о территориальной экспансии, которая покамест возможна лишь под знамёнами РСФСР и во славу Путина, а о нациестроительстве, которое после погромов ХХ века следует начинать, увы, практически с нуля.
Вместо несбыточных мечтаний о мировой гегемонии, русским следует заняться локальным проектом формирования национального ядра «малого народа», устойчивого и сплочённого на основе конкретно великорусской народности, пока и для этого не стало слишком поздно. Ведь так нелепо, когда не имеющие ни своего собственного правительства (даже правительства в изгнании), ни своих силовых структур, ни какой-то географически локализованной базы, ни даже более-менее дееспособных культурных объединений русские-великорусы пытаются доказывать своё старшинство и верховенство людям, живущим за границей, давно и не без успеха реализующим свои национальные проекты.
Да, для того, чтобы вновь стать даже не великой, а хотя бы просто приличной нацией, мы вынуждены временно оказаться в позиции догоняющих по отношению к тем народам, на которые, относительно недавно (в историческом масштабе), смотрели свысока, ведь ни один народ не оказался травмированным в результате коммунизма так сильно, как наш.
***
За 100 лет многое из того, что составляло национальные традиции, утеряло остроту актуальности, многое оказалось украдено и накрепко вмонтировано в советский миф. Часть толком не переваренного наследия поздней Российской Империи затерялась, затёрлась, затмилась последующими событиями и произведениями. В то же время произошедшие эпохальные потрясения, оставили богатейший пантеон новых героев, кипы не разобранной литературы и до сих пор не затянувшиеся раны.
Именно апология героев, весь двадцатый век боровшихся против большевицкой оккупации, одна только и может служить основой возрождения русской нации. Тем более, что хоть в Белой борьбе и принимали участие все составляющие тогдашнего Русского Мира, теперь на преемственность с ней (так же, увы, как и на советскую традицию), не претендует никто кроме великорусов.
Культ Белой борьбы, включая обязательно её продолжение в годы Второй мировой – это тот последний пункт сбора, вокруг которого может быть осуществлена группировка здоровых сил нации.
Спорадические неуклюжие попытки россиянской власти поставить и Белую идею себе на службу могут и должны быть отбиты нами и высмеяны. В истории Белой борьбы, разумеется, тоже нужно выбирать самые яркие, самые жизнеспособные, самые крайние и неприемлемые для режима формы антибольшевизма, хладнокровно отказываясь от всего изжившегося, не оправдавшего себя.
Воспоминания о царских временах и давно минувших победах должны отойти в сферу древних преданий. Бережно хранимые в нашей сверхдолгой исторической памяти, эти повести мало способствуют чёткому и однозначному размежеванию с советскими, мало связаны с текущими задачами, стоящими перед нацией, как мало связаны завоевания античного Рима с проблемами современных итальянских правых.
Сравнение с Италией, переживавшей после падения Римской Империи затяжной кризис, однако, в конце концов, построившей новую, преемственную, пусть и сильно отличную от римской в масштабах и значимости, государственность – очень уместно. Сегодня Италия играет скромную роль в мировой политике, но кто усомнится, что это респектабельная, цивилизованная, культурно и технологически развитая страна с богатыми традициями и стабильным будущим? Приблизительно таким путём должны стремиться идти мы, ведь страшно представить, чем бы закончили итальянцы, если бы они до бесконечности доказывали французам, испанцам, грекам, немцам, что те обязаны признавать итальянцев старшими братьями в силу того, что некогда на их страны распространялось влияние «Римского Мира».
***
Белые добровольцы пели:
Споём про Дон, Кубань и Терек, Где наша честно кровь лилась, Где средь степей и гор скалистых
Россия снова родилась.
В отличие от коммунистов, белогвардейцы чурались каких-либо пропагандистских махинаций, всегда говоря напрямую. С болью в сердце признавали они смерть старой России, вновь открывая отсчёт с начала борьбы генералов Корнилова, Алексеева и Каледина.
Каждый русский должен делать выбор: какому делу он желает служить. Служить ли искренней России, молодой и честной, зачатой в любви и омытой кровью героев, либо принять подсовываемую лубянковскими напёрсточниками мумию, закутанную в антикварную императорскую мантию.
И.М.
